Не надо муздыкать - надо работать!

«Не надо муздыкать - надо работать!» - так говорил наш школьный учитель труда когда-то в далекие семидесятые прошлого века. Мне эта фраза почему-то запомнилась, как и он сам, хотя имени его я не помню. Отличался он крутым нравом и мог спокойно кинуть напильником в досадившего его ученика. За ученичками, правда, тоже особенно не «ржавело» и, накупив детских пластмассовых пистолетиков по 15 копеек, они энергично вешали трудовику ордена на спину, на халат, тихо и не заметно… в виде весьма заметных плевотин.

Я особенно не отличался хулиганством и честно пилил напильником шестиконечную гайку из металлической шайбочки каждое занятие, развивая трудовые навыки. Однако и мне попадало. Так однажды, я сидел на единственной в классе труда чугунной табуретке, привинченной к полу рядом со старым, еще наверное довоенным токарным станком, каких у нас в классе стояло целых три, но ни один, конечно, давно уже не работал. Так вот сидел я и от скуки решил покрутить так какое-то там колесико… Наш учитель оказался не в духе и с разбегу выписал мне пендаля по заднице. Ну не совсем по заднице (чугунная табуретка то была прикручена к полу), но я сделал вид, что мне больно, взвыл и просопел, что обязательно пожалуюсь нашей директрисе, Кире Аркадиевне. Трудовик не на шутку разволновался, попросил меня задержаться на перемене, долго извинялся и подарил мне целую коробку железного конструктора (явно собранного или отобранного по частям) в обмен на мое молчание.

Я остался довольный сделкой, и не пошёл жаловаться, тем более трудовик наш хромал еще целый месяц - что ж я изверг что ли?

Кроме заплеванного халата, трудовик наш отличался тем, что всегда держал в шкафчике наготове стакан водки, и как только наступала перемена, всех выгонял и его опрокидывал. В течении же урока он часто открывал дверцу шкафчика, так чтобы нам не было видно что там внутри, и с умилением смотрел внутрь… на стакан, как я понимаю.

У него были редкие гнилые зубы, был он не брит и очень неопрятно одет, и вообще выглядел довольно пожилым мужчиной. Где-то к седьмому классу он совсем пропал из школы и его сменил другой - Семёныч. Каково же было моё удивление, когда я встретил его как-то то в олимпиаду, выходящим их собственной «Волги». Я даже сначала и не признал его - довольно уверенного мужчину средних лет. Но он улыбнулся широко ровным рядом золотых зубов и сказал - «не надо муздыкать - надо работать!»

1999