Школьные экзаменыХоть и давно это было, однако, мне кажется все еще весьма забавно. Сдавали мы экзамены в конце 10 класса, ну лето, школа, отзвенел последний звонок и нас, так сказать, выпихивали в «большую жизнь». Я сдавал экзамены без надрывов, и вряд ли кому-нибудь будет интересно описание. А вот про моего приятеля Жбанова стоит поведать. Сразу надо сказать, что учился он по всем предметам, кроме биологии (специализации нашей школы) неважно, и поступать никуда не собирался. Так что экзамены для него были лишь досадной обязанностью сидеть в Москве, когда на даче ждали и природа и друзья и вино. На экзамен по литературе он не пришел - оказывается, он перепутал день и пришел лишь на следующий - по случаю, в этот день был экзамен по литературе у параллельного класса, так что ему повезло. Он пришел с букетом цветов и вручил их Кире Аркадиевне, нашей учительнице литературы, которая к тому же была и директором школы. В общем, VIP. Она сразу, прокомментировала это дело, как некоторый подхалимаж, хотя мне абсолютно ясно, что Жбанову на её расположение было совершенно наплевать. Затем, она предложила ему взять брошюру с текстами билетов и выбрать тот, к которому он наиболее подготовлен. На это Жбанов, с достоинством ответил, что готов ко всем вопросам одинаково (что было чистой правдой) и, что он будет тянуть билет как все. Вытащил он Пушкина, прочитал «Я помню чудное мгновенье» - единственное стихотворение, которое он все же выучил на всякий случай, что-то рассказал про то, что он думает об этом стихотворении, и с достоинством, получив свой трайбан, удалился пить пиво. С экзаменом по английскому языку получилось так. Нам нужно было свободно рассказать что-нибудь по поводу одного из 10-20 топиков (тем), которые мы тянули в качестве билетов. Ясно, что английский мы знали только по первым фразам «Битлз» , «Криденс» и «Роллинг Стоунз» (ну кто попродвинутей еще понимал общий смысл «Суперздезды»), поэтому написали себе тексты по этим темам и пытались их выучить. На худой конец, можно было их записать на страницах словаря, которым разрешалось пользоваться. Однако, всё это было слишком для Жбанова, и он попросил меня и моего приятеля написать ему один из текстов, снабдив его чем-то вроде вступления на английском языке же, о том, что типа, этого топика я не знаю, а вот другой могу рассказать. Финт заключался в том, что у нас было молодая и красивая англичанка, которая, как мы справедливо, надеялись поймет прикол и не выдаст. Остальные же учителя школы - члены экзаменационной комиссии в английском - ни в зуб ногой. Вот очередь, дошла отвечать, до Жбанова, текст он выучил на зубок, и с чувством и выражением его прочитал. Англичанка, лишь слегка улыбнулась, и, как мы и предполагали, не выдала комбинации. Кира же Аркадиевна просто остолбенела он Жбановского английского, что и осталось для неё тайной. Жбанов получил, по-моему, даже четверку, и был таков, и до сих пор, как выпьет в компании выдаёт: "The progressive young people in capitalist countries…" Ясно, что наиболее серьезный экзамен в советские, брежневские времена был комбинированный экзамен по истории и обществоведению. Один вопрос - история, другой - обществоведение. К изумлению нашей исторички и всей комиссии, куда, конечно, входила и наша директриса, Жбанов отчеканил первый вопрос - XXV съезд КПСС - как по писанному. Дело усугублялось тем, что на этом экзамене строго следили за тем, чтобы не списывали - всё ж таки политический вопрос, а не Менделеев какой-нибудь! Так что понять, что произошло, было трудно. Когда Жбанов закончил со съездом, его прямо спросили - где у него были спрятаны шпаргалки - даже им было ясно что никакой нормальный человек отпеть связанно заутреню по съезду КПСС не в состоянии. Жбанов, честно сказал, что у него нет ни шпаргалки ни времени эти шпаргалки писать. И после уговоров, рассказал, что сидел он около стенки, на которой был вывешен плакат с жилистым рабочим, который читает газету «Правда», как раз по поводу XXV съезда КПСС. Газета, была согнута и хоть доступная часть изображена была вверх ногами, этого было вполне достаточно что бы её переписать. Со вторым вопросом, Жбанову повезло меньше - он не знал ничего. И тогда, спасая ситуацию (опять же политический вопрос!) наша историчка задала дополнительный вопрос: - Жбанов, скажи нам, что первично: сознание или материя?
Жбанов подумал и ответил:
2000 |
|
|
|
| Tweet | ||
